На смену понятия «третейское соглашение» новый закон вводит понятие «арбитражное соглашение», под которым понимается соглашение сторон о передаче в арбитраж всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть между ними в связи с каким-либо конкретным правоотношением, независимо от того, носило такое правоотношение договорный характер или нет (ч. 1 ст. 7 Закона № 382-ФЗ).
Как и раньше, арбитражное соглашение должно быть заключено в письменной форме. Оно считается заключенным в письменной форме, если:
— заключено путем обмена письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами, включая электронные документы, передаваемые по каналам связи, позволяющим достоверно установить, что документ исходит от другой стороны;
— имеет ссылку в договоре на документ, содержащий арбитражную оговорку;
— заключено путем включения в правила организованных торгов или правила клиринга (части 2, 3, 5, 6 ст. 7 Закона № 382-ФЗ).
Новеллой стало то, что теперь арбитражное соглашение может быть заключено путем:
— обмена процессуальными документами (в том числе исковым заявлением и отзывом на исковое заявление), в которых одна из сторон заявляет о наличии соглашения, а другая против этого не возражает, и
— включения его в устав юридического лица на случай передачи в арбитраж всех или части споров участников созданного в РФ юридического лица и самого юридического лица (части 4, 7 ст. 7 Закона № 382-ФЗ).
Как и раньше, недействительность договора сама по себе не влечет недействительность арбитражного соглашения (ч. 1 ст. 17 Закона № 382-ФЗ).
При этом ранее содержащееся в ч. 2 ст. 7 Закона № 102-ФЗ правило о том, что при несоблюдении требований к форме и содержанию соглашения оно является незаключенным, в Законе № 382-ФЗ не сохранилось. Теперь при толковании арбитражного соглашения любые сомнения должны трактоваться в пользу его действительности и исполнимости (ч. 8 ст. 7 Закона № 382-ФЗ).
Таким образом, законодатель определил не только новые способы заключения арбитражного соглашения, но и установил общую презумпцию его действительности.
Говоря об общей воле сторон и однозначности арбитражного соглашения, необходимо отметить, что из заключенного соглашения должно очевидно явствовать, в какой именно третейский суд необходимо обращаться для разрешения возникшего спора.
По общему правилу арбитражное соглашение может быть заключено индивидуальным предпринимателем (ст. 23 ГК РФ), единоличным исполнительным органом юридического лица (ст. 53 ГК РФ, ст. 40 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», ст. 69 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»), либо лицом, действующим от их имени по доверенности (ст. 185 ГК РФ).
Вместе с тем на практике суды нередко подвергают сомнению факт заключения арбитражного соглашения надлежащим лицом.
Так, в одном деле суд отказал в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение третейского суда. Основанием для вынесения такого судебного акта послужило то, что содержащие арбитражную оговорку договоры аренды были подписаны от имени генерального директора ответчика неустановленным лицом (постановление АС Восточно-Сибирского округа от 10.02.2016 по делу № А19-6703/15).
В другом деле суд отказал в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда по той причине, что арбитражное соглашение подписано лицом, действующим от имени ответчика по доверенности. Однако в ходе рассмотрения указанного дела ответчик не представил данную доверенность. В связи с этим суд сделал вывод о незаключенности соглашения (определение АС г. Москвы от 30.12.2015 по делу № А40-119286/15).
С подписанием соглашения неуполномоченным лицом все достаточно понятно. Но как быть, если арбитражное соглашение подписано по доверенности, позволяющей заключать любые сделки от имени представляемого, специально не выделяя при этом право передачи спора на разрешение третейского суда? Является ли право на заключение арбитражного соглашения материальным или процессуальным?
До недавних пор суды придерживались мнения о том, что наличие общих полномочий на заключение договора позволяет представителю заключать договоры с третейской оговоркой. Позиция судов сводилась к тому, что право на передачу спора в третейский суд является исключительно материальным и регулируется нормами ГК РФ о представительстве.
Доводы о том, что в соответствии с ч. 2 ст. 62 АПК РФ право на заключение арбитражного соглашения должно быть прямо предусмотрено в доверенности, суды парировали тем, что указанная норма применяется при передаче в третейский суд дела, которое находится на рассмотрении в арбитражном суде. Данная статья, заключали суды, не применима к доверенностям, выданным на заключение гражданско-правовых договоров (постановления Президиума ВАС РФ от 01.06.2010 № 18170/09, от 12.04.2011 № 12311/10, АС Поволжского округа от 29.01.2015 по делу № А55-3431/2014).
Однако Верховный суд РФ посмотрел на данную ситуацию иначе.
Практика. Третейский суд взыскал с общества в пользу предприятия задолженность по договору. Предприятие обратилось в арбитражный суд с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда. Общество, в свою очередь, обратилось с заявлением об отмене данного решения. Указанные дела объединены в одно производство. Суды первой и кассационной инстанций отказали в выдаче исполнительного листа и отменили решение третейского суда. Суды указали, что содержащаяся в договоре арбитражная оговорка является незаконной по причине ее подписания неуполномоченным лицом. Позже ВС РФ отменил в части состоявшиеся судебные акты, ссылаясь на злоупотребление правом со стороны общества. При этом тройка судей отметила, что нижестоящие суды верно указали, что в силу ч. 2 ст. 62 АПК РФ полномочие представителя на передачу спора в третейский суд должно быть специально оговорено в доверенности. Вместе с тем договор подписан со стороны предприятия лицом по доверенности, не содержащей указанных полномочий. Доказательств последующего прямого одобрения предприятием заключенного неуполномоченным лицом арбитражного соглашения предприятие не представило (определение ВС РФ от 29.02.2016 по делу № 309-ЭС15-12928).
Таким образом, Верховный суд РФ фактически констатировал, что право заключать арбитражное соглашение является процессуальным и должно быть прямо оговорено в выдаваемой представителю компании доверенности.
Решение третейского суда можно оспорить, даже если арбитражное соглашение это запрещает
В отличие от Закона № 102-ФЗ, предусматривающего четыре статьи об оспаривании состоявшегося решения (ст.ст. 40–43), Закон № 382-ФЗ посвящает этому вопросу всего лишь одну статью.
Цитата: «В арбитражном соглашении, устанавливающем администрирование арбитража постоянно действующим арбитражным учреждением, стороны могут предусмотреть окончательность арбитражного решения. Окончательное арбитражное решение не подлежит отмене. Если в арбитражном соглашении не предусмотрено, что арбитражное решение является окончательным, то оно может быть отменено по основаниям, установленным процессуальным законодательством РФ» (ст. 40 Закона № 382-ФЗ).
В свое время ВАС РФ разъяснял, что арбитражный суд прекращает производство по делу об отмене решения третейского суда, если установит наличие в третейском соглашении положения об окончательности решения третейского суда (п. 9 информационного письма от 22.12.2005 № 96 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов»; далее — Информационное письмо № 96).
Представляется, что сама идея об окончательности арбитражного решения и невозможности его отмены компетентным судом является неправильной. Это обосновывается следующим.
Во-первых, арбитражная оговорка зачастую навязывается более сильной стороной договора. При этом выбранные такой стороной арбитры или третейский суд могут быть с ней аффилированы, последствием чего будет вынесение заведомо незаконного решения.
Во-вторых, не стоит исключать банальную судебную ошибку в применении тех или иных норм законодательства.
Таким образом, сторона третейского разбирательства должна иметь возможность обжаловать арбитражное решение в компетентном суде вне зависимости от того, предусмотрена такая возможность соглашением или нет.
Вместе с тем Президиум ВАС РФ высказывал мнение, что арбитражный суд не принимает условие соглашения об окончательности решения третейского суда, если оно нарушает основополагающие принципы российского права (постановление от 29.06.2010 № 2070/10). В данном деле Президиум установил, что заключенное в рамках третейского разбирательства мировое соглашение не соответствует требованиям законодательства о банкротстве, нарушает принцип единой правовой защиты интересов кредиторов, исключающий удовлетворение требований одних кредиторов в ущерб другим.
Данная позиция была положительно воспринята судами нижестоящих инстанций. К примеру, АС Западно-Сибирского округа поддержал выводы суда первой инстанции об отмене решения третейского суда, подтвердив незаключенность арбитражного соглашения (постановление от 08.10.2015 по делу № А46-5139/2015).
В другом деле суд отменил арбитражное решение по той причине, что третейский суд рассмотрел спор о взыскании задолженности за разовую поставку товара, не подпадающую под действие договора, содержащего соответствующую арбитражную оговорку (постановление ФАС Северо-Западного округа от 16.06.2014 по делу № А56-75459/2013).
Наличие в арбитражном соглашении условия о его окончательности не всегда приводит к невозможности оспаривания решения третейского суда.
Интересной представляется проблема содержания публичного интереса в договорах между коммерческими организациями, не являющимися субъектами размещения заказов ни по Федеральному закону от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (далее — Закон № 44-ФЗ), ни по ранее действовавшему Федеральному закону от 21.07.2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» (далее — Закон № 94-ФЗ).
На первый взгляд в договорных отношениях, скажем, между двумя акционерными обществами не может быть такой концентрации публичного содержания, которая препятствовала бы рассмотрению споров в третейском суде.
Однако если юридическому лицу, не являющемуся госучреждением или унитарным предприятием, предоставляются бюджетные инвестиции на реализацию инвестиционных проектов по строительству, реконструкции и техническому перевооружению объектов капстроительства, то при закупках за счет указанных средств на такое лицо распространяются положения Закона № 44-ФЗ о деятельности заказчика, в случаях и в пределах, которые определены в соответствии с бюджетным законодательством РФ в рамках договоров об участии РФ, субъекта РФ или муниципального образования в собственности субъекта инвестиций (ч. 5 ст. 15 Закона № 44-ФЗ).
Схожее правило содержалось и в ч. 1 ст. 3 Закона № 94-ФЗ. Согласно данной статье под государственными нуждами понимались, в частности, обеспечиваемые за счет средств федерального бюджета потребности РФ в товарах, работах, услугах, необходимых для осуществления функций и полномочий Российской Федерации, государственных заказчиков (в том числе для реализации федеральных целевых программ).
Статья 179.1 БК РФ регламентирует порядок предоставления бюджетных инвестиций в объекты капитального строительства за счет средств федерального бюджета. Подобные инвестиции предоставляются коммерческим компаниям, не являющимся ни государственными, ни муниципальными организациями.
Согласно указанному порядку бюджетные инвестиции в объекты капитального строительства предоставляются в соответствии с федеральной адресной инвестиционной программой, порядок реализации которой устанавливает Правительство РФ.
Предоставление бюджетных инвестиций частным компаниям влечет возникновение права государственной или муниципальной собственности на эквивалентную часть их уставных капиталов, которое оформляется в порядке и по ценам, определяемым в соответствии с гражданским законодательством РФ (п.п. 1 и 2 ст. 80 БК РФ).
Таким образом, акционерное общество, получая средства федерального бюджета в виде имущественного взноса РФ (субъекта РФ) на реализацию федеральной (региональной) целевой программы, становится обязанным реализовывать полученные инвестиции исключительно в соответствии с законодательством о размещении госзаказов.
Так, Рособоронзаказ привлек акционерное общество к административной ответственности за нарушение требований Закона № 94-ФЗ. В ходе рассмотрения дела установлено, что акционерному обществу были выделены бюджетные инвестиции в форме вклада в уставный капитал на реализацию ФЦП «Развитие оборонно-промышленного комплекса Российской Федерации на 2011–2020 годы». В рамках проведения закупочных процедур акционерное общество нарушило требования Закона № 94-ФЗ, в связи с чем оно было законно, как отметил суд, привлечено к административной ответственности (постановление ФАС Московского округа от 18.11.2013 года по делу № А40-159846/12).
Суды вывели три критерия неарбитрабельности спора с публичными элементами
Впервые о неарбитрабельности споров третейским судам по причине наличия в отношениях сторон публичного интереса Президиум ВАС РФ высказался в п. 27 Информационного письма № 96. Тогда речь шла о регистрации права собственности. Позже Президиум указал на недопустимость рассмотрения третейскими судами споров, возникающих при передаче лесных участков в аренду и связанных с изменением, исполнением, расторжением и недействительностью договоров аренды таких участков (постановление от 11.02.2014 № 11059/13).
Также Президиум ВАС акцентировал внимание на недействительности арбитражных соглашений в контрактах, заключенных на основании законодательства о размещении заказов (постановление от 28.01.2014 № 11535/13). Окружные суды развили эту позицию, указав, что наличие в одном правоотношении общественно значимых публичных элементов, публичного субъекта и финансирование за счет средств бюджета не позволяет признать споры, вытекающие из государственных и муниципальных контрактов, спорами исключительно частного характера, которые могут рассматриваться третейскими судами.
Вместе с тем такая правовая позиция создала лишь общий вектор в рассмотрении вопроса об арбитрабельности тех или иных категорий споров. В настоящее время стала появляться практика, препятствующая рассмотрению в третейских судах споров, вытекающих из Федерального закона от 18.07.2011 № 223-ФЗ «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц» (далее — Закон № 223-ФЗ).
Так, третейский суд отказал предприятию в удовлетворении иска о взыскании с общества задолженности по договору подряда. Не согласившись с таким решением, предприятие обратилось в компетентный суд с заявлением о его отмене. Суд первой инстанции оставил заявление без удовлетворения. Однако кассационный суд занял противоположную позицию. Он указал, что, несмотря на регулирование отношений сторон Законом № 223-ФЗ, договор заключался в рамках реализации Программы модернизации здравоохранения г. Москвы на 2011–2013 годы, имеет публичную основу, преследует публичный интерес и направлен на достижение результата, необходимого для удовлетворения публичных нужд, за счет средств соответствующего бюджета. В связи с этим вытекающие из данного договора споры не подлежат рассмотрению третейским судом (постановления АС Московского округа от 06.02.2015 по делу № А40-77184/2015 и от 19.11.2015 по делу № А40-85008/2015).
Указанные судебные акты ослабили требования к основаниям недействительности арбитражного соглашения, оставив лишь наличие публичного интереса и финансирование из средств соответствующего бюджета.